До Большой Якиманки мы добрались за полчаса.
— Если вас не затруднит, притормозите вот тут, — попросила Света, — возле подземного перехода.
Я высадила девушку, проехала до французского посольства, влетела внутрь здания и наскочила на свою знакомую Анетту, работницу миссии.
- Скорей дай мне твою кофту и бейсболку.
— Зачем? — удивилась Анетта.
— Давай, потом объясню!
Удивленная приятельница молча повиновалась. Я нацепила на себя пахнущую чужими духами шмотку, надвинула кепку на лоб, водрузила на нос темные очки и побежала к метро, только бы Светка не ушла.
Но девушка сидела на скамейке, откинувшись на спинку. Возле ее правой руки стояла бутылка с минеральной водой. Похоже, Света тяжело переносит жару, потому что она выглядела как-то странно.
Я спряталась за ларек с мороженым, изображая из себя привередливую покупательницу холодного лакомства. Минуты текли и текли, к «объекту» никто не подходил. Мне стало невыносимо жарко, голова под бейсболкой вспотела, от кофты Анетты одуряюще несло парфюмом. Ну надо же быть такой дурой, чтобы вылить на себя в знойный день целый пузырек «Дольче вита» от Диора!
Продолжая задыхаться, я топталась у ларька. Света сидела не двигаясь. Через час у меня потемнело в глазах, но девушка словно приросла к скамейке, ни разу не изменив позы.
В начале шестого в мою голову начали закрадываться нехорошие подозрения, но тут к лавочке подошли два милиционера и тетка в цветном сарафане.
— Целый час сидит, не моргает, — затараторила баба, — небось плохо от жары стало, купила у меня бутылку, плюхнулась и замерла.
— Эй, гражданочка, — баском сказал парень в форме и тронул Свету за плечо.
Девушка молча повалилась на скамейку.
—   А-а-а-а, — завизжала баба, — гляньте, в боку-то! Ой-ой-ой, убили, мама родная!
Народ на площади замер, а потом кинулся на звук.
—   Граждане, — надрывался один из милиционеров, — отойдите, ну ничего интересного нет, вы что, покойников не видели никогда?
Второй парень бормотал что-то, поднеся к губам рацию. Я протолкалась сквозь толпу зевак и постаралась сдержать крик. Света лежала на скамейке, нелепо вывернув ладонями вверх руки. Полная бутылка минеральной воды валялась у ее ног, обутых в красивые светло-бежевые замшевые туфельки.
— Чего уставились? — сердито спросил у меня мент и велел: — Ступайте отсюдова, здесь вам не цирк.
— Слышь, Петь, —- крикнул другой парень, — у ней в сумочке паспорт лежит.
— Такая молодая, — вздохнула баба в цветастом платье, — небось любовник прирезал. Мужики ревнивые... страсть! Может, изменила ему?
- Почему вы решили, что ее убили? — тихо спросила я.

Тетка ткнула пальцем в тело.

— Ты че, слепая? Вон рукоятка торчит, в боку. Ножом пырнули, ровнехонько в сердце, оттого и крови мало. Когда прямиком в «мотор» попадают, рана чистая совсем. Я раньше, до того как в ларек торговать села, в больнице работала, всякого насмотрелась, потому и шум подняла, вижу — неживая сидит! Ну дела, вот это штука! Я первая заметила, я дайте объясню, как дело было...

Торговка рванулась к милиционерам, но мне удалось ухватить ее за локоть.

— Вы видели момент убийства?
-Ну!

— Расскажите.

— Купила девка у меня бутылку воды. Я еще подумала: такая симпатичная, а в глазах беда, прямо почувствовала, сейчас плохо будет, у меня экстрасенсорные способности, умею порчу снимать...

— Заплатила за воду — и дальше?

— Села на скамейку. Я сразу поняла, дело плохо, вокруг нее темно, мухи летают, смерть ходит.

- Устроилась на скамейке —и?..

— Убили!
—Кто?

- Любовник!

— И как он выглядел?

— Не знаю!

— Может, припомните?

— А я его не видела, — пояснила баба, — народ все время у ларька толчется, воды всем подавай. Только гляжу, она все сидит и сидит, а рядом смерть ходит! Я очень нервная...

— Значит, кто ее ударил ножом, не знаете?

- Так любовник, — понеслась по кругу продавщица, — ясное дело, больше некому! Кому еще быть-то! Мужик ее прирезал.

Я молча стала выбираться из толпы. Если у Дегтярева основная масса свидетелей похожа на эту тетку, то полковника следует пожалеть.

Разозленная Анетта, получив назад свою кофту и бейсболку, сердито сказала:

—    Ты — сумасшедшая.

—Ладно, не сердись.

—    Бог знает, что в голову приходит, — кипятилась Анетта, — раздела меня, убежала.

Но я, отмахнувшись от нее, седа в «Пежо», выкатилась за ворота, свернула в сторону Большой Полянки и притормозила. Ноги противно дрожали, руки, несмотря на работающий кондиционер, прилипали к рулю. Свету убил ее приятель, тот самый мужчина с татуировкой, телефон которого я знаю. 120... нет, кажется, 128.... впрочем, вроде 220...

От злости я нажала на педаль газа. Несчастный «Пежо» скакнул вперед, дернулся и замер. Ведь я знаю, что у меня отвратительная память! Ну почему не записала номер, отчего понадеялась на себя? И что теперь делать?

Ясное дело, возвращаться назад. В магазине остались служащие, телефон лежит, очевидно, у Светы на столе, как-нибудь подберусь к трубке.

Чувствуя, как накатывает мигрень, я поехала назад в «Волшебный мир».

В торговом зале никого не было, я снова дошла по служебных помещений и закричала:

— Ау, отзовитесь!

Открылась самая последняя дверь, и высунулась ярко мелированная голова.

— Вам кого?

- Продавцов!

— Они в торговом зале.

— Там ни души.

— Да ну? — удивилась девушка и позвала: — Света!

Естественно, ответа не последовало.

— Говорю же, никого нет.

— Вот ведь какая, — забубнила служащая, выходя в коридор, — обед давно прошел, где же она?

Я потрясла пакетом, набитым игрушками.

— Уж извините, утром приобрела у вас товар, хозяйка велела, для детского праздника, а торговый чек мне не выписали.

Девушка улыбнулась.

— Кассовый цел?

— Вот, пожалуйста.

— Без проблем тогда, идите ко мне в бухгалтерию, сейчас решим вопрос.

Я втиснулась в крохотную комнатку, где едва поместился стол, и вздохнула:

— Похоже, ваш хозяин экономит на чем только можно!

— Жуткий жлоб, — покачала головой бухгалтерша, — зарплата чистые слезы, поэтому и текучесть кадров большая. Виданное ли дело, заставляет людей за копейки работать. Естественно, народ увольняется, у нас вечно недобор продавцов. Придут, сначала, радуются, хороший магазин, в центре, покупатели приличные, всякая пьянь детям игрушки не покупает. А как первые денежки получат... Наш хозяин хитрый, обещает при найме приличное жалованье, а потом принимается штрафовать за все: курила в неположенном месте, с обеда опоздала, ничего не продала за смену...

Пока бухгалтерша болтала, я разглядывала кабинетик. На столе у говорливой девицы стоял телефон, но не радио, а стационарный аппарат. Светлана пользовалась другим.

— Простите, — улыбнулась я, — а ваша продавщица скоро придет? Кажется, ее Светой зовут.

— Так уж давно должна тут быть! — воскликнула бухгалтерша. — А что?

— Да после того как игрушки купила, она предложила у нее в комнате кофе попить. Угостила меня конфетами, я потом губы подкрасила, а помаду у нее на столе забыла. Жалко очень, дорогая косметика, хозяйка на день рождения подарила. Но ждать не могу, пора ехать. Вы уж попросите Светлану, чтобы не выкидывала, выберу время и заеду.

Девушка приветливо предложила:

— Зачем же лишний раз кататься? Идите к ней в кабинет, Светка двери не закрывает, у нас ворюг нет!

— Вот спасибо! — воскликнула я и бросилась в коридор.

— Нашли? — спросила бухгалтерша, когда я вернулась в ее кабинет.

Я показала синий футлярчик, вынутый из сумки.

— Ага, так вам благодарна.

— Не за что, вот чек, приходите еще.

— Обязательно, хотя мне ваши цены не по карману. Но здесь такие милые люди работают, что хочется зайти вновь. В прошлый раз меня Танечка обслуживала, переодетая гномиком...

Бухгалтерша вздохнула:

— Вот бедняжка!

-Кто?

— Да Танюха!

— Согласна с вами, в таком костюме весь день ходить очень напряженно, еще зимой туда-сюда, но в жару!

— Я не об этом.

— А о чем?

— Таня вчера под машину попала, перебегала проспект на красный свет, и все!

— Когда?!

— Вечером, после работы. Хотя этого следовало ожидать, она такая неосторожная, вечно наперерез машинам неслась. Тут неподалеку подземный переход, а Танюха прямо по проспекту чесала, жуть брала на нее смотреть.

— Где же случилось несчастье? — медленно спросила я.

— Здесь, — бухгалтерша ткнула пальцем в окошко, — прямо на глазах у Светки. Они вместе к метро шли. Светлана аккуратная, под землю спустилась, а Танюха засмеялась, сказала ей: «Охота тебе ноги на лестницах бить», — и поскакала, как всегда, между машинами. Светка наружу вышла, а Танька посреди дороги лежит! Водитель, конечно, уехал, номера никто не запомнил.

В полной растерянности я выпала из магазинчика и совершенно не ощутила жары. Несмотря на духоту, тело сотрясал озноб, руки были ледяными, а ноги словно принадлежали другому человеку, отказывались повиноваться хозяйке.

Дрожащими руками я открыла «Пежо», влезла внутрь, заблокировала двери и схватилась за сигареты. Сбылось предсказание цыганки, смерть настигла Таню на дороге, гадалка лишь слегка ошиблась во времени.

Однако странная закономерность. Андрей, купивший кукол, убит, продавщица Таня, приведшая меня к нему, тоже, а Света, разговаривая с незнакомцем по телефону, бросила фразу:

— Болтуны устранены. — Нет, она сказала это другими словами, но суть осталась прежней: те, кто мог распустить язык, скончались.

Значит, Светлана была в курсе убийства беспризорника и своей коллеги, более того, хорошо знала, кто убрал мальчика и продавщицу. А потом киллер избавился и от последнего свидетеля — самой Светы.

Голова пошла кругом, перед глазами запрыгали черные мушки, только не хватало завалиться в машине в обморок!

А может, я зря связала все нити в один клубок? Вдруг дело обстояло совсем иначе? То, что Таня очень неосторожно переходит улицу, я видела сама. Девушка на моих глазах ринулась на красный свет через оживленную магистраль и была очень недовольна, когда я заставила ее остановиться. Вполне вероятно, что она в очередной раз нарушила правила и была сбита лихачом или неумелым водителем, не успевшим вовремя притормозить.

Андрея убили местные бомжи, в его смерти тоже может не быть ничего экстраординарного. Беспризорный мальчик, скорей всего пил, общался с себе подобными маргиналами. Убийство в такой среде, к сожалению, самое обычное дело.

Света... Вдруг болтливая торговка водой права? Вероятно, у девушки имелся ревнивый любовник, который решил наказать ее за измену. Может, все элементарно? Сколько раз я убеждалась, что самые непонятные явления имеют простые объяснения!

Когда-то у меня был студент, совершенно отвратительный парень. Большинство студиозусов лентяи, глотающие накануне сессии пройденный материал непрожеванными кусками. Но Ваня Топорков не утруждал себя даже перед экзаменами и поэтому благополучно два раза завалил французский. Я по пальцам могу пересчитать ребят, которые получили у меня «неуды», всегда старалась поставить тройку. Только не думайте, что я настолько любила студентов, нет, мне просто становилось жаль себя. Ведь если выгонишь оболтуса, он через какое-то время вновь заявится на пересдачу, поэтому лучше влепить ему «удочку» и распрощаться до следующей сессии. Коли человек не желает учить иностранный язык, заставить его взять в руки учебник невозможно. А я тоже имею право на спокойную жизнь. Но Топорков своей ленью и наглостью вывел из себя даже меня, и я решила проучить противного мальчишку, нагло заявившего в столовой:

— Нечего над словарем сохнуть, я шпоры гениально делаю!

Когда пакостник явился пред мои очи в третий раз, я предприняла исключительные меры. Отвела «Митрофана» в кабинет декана и велела ему раздеться.

— Вы чего, Дарья Ивановна, — попятился Ваня, — зачем?

— Затем, — ответила я, — сюда клади брюки и свитер, надевай лабораторный халат, иначе не допущу к пересдаче и тебя отчислят.

Ваня ворча вылез из штанов, я встряхнула одежонку и показала пальцем на бумажки, дождем усеявшие пол.

— Собирай свои шпаргалки и отдай их мне.
Топорков, красный как рак, поднял шпоры.

— Вот и замечательно, — кивнула я, — теперь слушай: ты в кабинете на пятом этаже, все подсказки у меня, сейчас запру тебя снаружи и вернусь через час. Уж не обессудь за такой антураж, но мне хочется выяснить: что же осело в твоей голове? Хотя, честно говоря, полагаю: в ней пусто, но как исследователь желаю проверить предположение эмпирическим путем. Кстати, окна здесь не открываются, и под дверь ничего подсунуть нельзя, порог мешает. Кабинет нашего декана просто тюремная камера, поэтому я и привела тебя сюда. Вот держи текст для перевода и вопросы по грамматике. Не теряй времени зря, помощь ниоткуда не придет, лучше пораскинь своими мозгами!

Произнеся эту филиппику, я преспокойно удалилась, не забыв тщательно запереть дверь, а ключ прихватить с собой.

Спустя шестьдесят минут, вернувшись, я со вздохом сказала:

—   Давай, демонстрируй знания.

Сами понимаете, я ожидала увидеть чистый лист, ну пару беспомощных фраз... Но парень мне протянул великолепно сделанный перевод, даже при огромном желании в нем нельзя было обнаружить ни одной самой малюсенькой ошибочки. Более того, в скобочках стояли и другие значения слов, ну, допустим: замок (запор). Грамматическая часть поражала подробностями. За такой ответ мало поставить пять баллов! Шесть, семь, десять!

На мгновение я онемела, но потом взяла себя в руки. Он списал, это понятно. В голове Топоркова нет никаких знаний!

— А ну, признавайся, как сдувал? — наскочила я на парня.

Тот нагло ухмыльнулся:

— Да вы что? Все заперто, под порог ничего не подсунуть, сижу, словно туркмен, в халате! Просто выучил.

— Не ври! Это невозможно.

— Почему? Посидел ночку, и готово!

— Французский не философия, с наскока тут ничего не сделать.

— Я учил, — стоял насмерть Ваня, — ставьте мне «пять»!

Поспорив минут десять, мы пришли, как сейчас принято говорить, к консенсусу: Топорков получает четверку и раскрывает тайну.

Пока я заполняла его зачетку, в голове прокручивались варианты: он держит дубликат шпаргалок в трусах, в нижнее белье я, естественно, не заглядывала. Или нашел длинную-предлинную веревку и спустил из форточки, а может, ему простучали ответ азбукой Морзе, через дверь? Дело происходило в самом конце семидесятых, и ни о каких пейджерах или мобильниках речи не шло. Мысли, одна другой изощренней, лезли в голову: из соседнего дома подавали световые сигналы или кричали ему хором во дворе ответы. Увидав оценку с подписью, Ванька быстро выхватил у меня зачетку и сунул в карман.

— Ну, — в нетерпении подскочила я, — рассказывай! Через вентиляцию из соседнего кабинета шпору бросили?

- Ну зачем такие сложности, — заржал Топор ков, — вон на столе у декана телефон стоит, я позвонил ребятам в общагу, они все и продиктовали.

Я уставилась на черный аппарат и только сейчас поняла, какого сваляла дурака!..

Скорей всего в череде этих смертей нет ничего загадочного.

Но тут перед глазами возникла пляшущая в темноте за моим окном Сара Ли, удочка, прислоненная к дому Кутеповых, Неля, с тихим «а-а-ах» выпадающая из окна... Нет, все смерти, кроме нелепой кончины Роди, связаны между собой. Какой-то режиссер поставил кровавый спектакль, манипулируя людьми, словно марионетками, и я не знаю ни кто он, ни какие цели преследует!

Форум

Новости города

Доска объявлений

Наш магазинчик

Гостевая

Обратная связь